«Радоваться смерти врага — мое конституционное право» © Божена Рынска

— Самый главный сюжет последнего времени — ваша непримиримая борьба с НТВ. Почему они на вас так ополчились?

— Во-первых, в администрации президента сидел (и сидит) Алексей Громов, бывший лакей Игоря (Игорь Малашенко — муж Божены Рынски, в 1993–1998 годах — генеральный директор НТВ, в 1998–2000 — первый зампред Совета директоров Медиа-МОСТ. — Открытая Россия). Думаю, он поощрял эту травлю.

Мы с Игорем вернулись из Франции и пошли на выборы мэра Москвы. На избирательном участке в Черемушкинском районе я обнаружила стада измученных людей, которые шли на выборы. Это были зомби. Смотреть на них было горько, страшно и противно. И я написала в одном из своих постов, что пока не вымрет поколение этих «совков», то ничего в стране не изменится.

— Вам не жалко этих людей? Вы называете их зомби и другими нехорошими словами. Вам не приходит в голову, что они — не самые счастливые люди на нашей земле?

— Наверное, мне их жалко, но понимаете, жалко ровно до того момента, пока они не начинают определять своим голосованием мое будущее. Если бы они сидели без права голосования в силу малости своих IQ, я бы даже помогала им, какие-то книжки бы им возила, пыталась бы просвещать их, но когда такие люди определяют мое будущее, я начинаю их ненавидеть. Мне их не жалко. Мне себя жалко. А потом я написала довольно невинный пост о том, что не может уходящая натура так влиять на жизнь будущих поколений. То есть я выступила против всеобщего избирательного права, которое я считаю злом. Я написала что-то про пенсионеров, поскольку на тех выборах голосовал весь психогеронтологический интернат, который дал, ясен пень, 99-процентный выбор Собянина.

— После этого поста началась травля?

— Да, к нам домой стали врываться НТВ-шники. Реально, физически в квартиру влезли. Менты их привели за собой, а потом сделали невинное лицо: а мы не знали, кто это. А потом завели уголовное дело.

— Когда?

— Собственно, дела заводили дважды. Первый раз после Триумфальной. Его полгода не заводили, а потом, строго после инаугурации Путина, открыли. Выход на «триумфалку» был в декабре, а дело завели в июне, когда Путина уже избрали. Меня сначала обвиняли по статье «оскорбление представителя власти». Но поскольку никакого полицейского я не оскорбляла, а он сам действовал неправомерно, и мой адвокат Баграев сумел его подловить, то полицейскому ничего не осталось, как признать, что я стояла в толпе прессы. Полицейского спросили: «А как она вас оскорбляла?» Он: «Я не помню, вроде бы ублюдком назвала, но не помню». И так как следствие не смогло «натянуть» дело по статье об оскорблении представителя власти, они решили найти экстремизм в записях. То есть почетная 282-я диссидентская статья.

Я была чудовищна зла после этой акции на Триумфальной площади за то, что меня задержали. И была зла из-за того, что избили корреспондента «Коммерсанта» Сашу Черных. Ему сломали шею и повредили оборудование. Менты затащили его в автозак, прыгали на нем, били. Он сказал, что будет писать на них заявление, а они ему угрожали, что он сядет за клевету на полицию.

В «Коммерсанте» тогда главредом был Михаил Михайлин, и это на его совести, потому что он эту историю замял, вместо того, чтобы ее раскручивать. Я предлагала, чтобы все газеты вышли с пустыми полосами и портретом Черных. Но тогда никто не стал особенно раскручивать эту историю. У журналистов отсутствует корпоративная солидарность — когда наших бьют, мы не защищаем друг друга. Нет вот этого «один за всех, и все за одного».

И тут я сильно разъярилась, написала яростный блог, что если кто-то из бандитов в погонах посмеет меня еще раз тронуть пальцем, то я отвечу вплоть до шилом в глаз. Мое высказываете извратили и объявили, что Божена Рынска призывает выкалывать омоновцам глаза. Это вранье. Я призывала оказывать сопротивление бандитам в погонах, которые пытаются избить людей. Если вы видите, что кого-то по беспределу бьет омоновец, надо этого человека защитить. Налетайте кучей и отражайте нападение, писала я. Если вы видите, что омоновец калечит человека, вы должны вставать и скандировать проклятия. Им страшно, у них поджилки начинают трястись. Вот этот омоновец, который меня задерживал, жаловался: «Она написала про меня в интернете, а мне знакомые рассказывали». Да и судья просила ничего плохого о ней в интернете не писать. Она говорила адвокату: «Поговорите с Боженой, чтобы она про меня плохо не писала». То есть они все на самом деле очень боятся паблисити. Они знают, что они делают.

— Так все-таки за что вас осудили?

— Тогда они натянули мне «экстремизм» и написали, что это я виновата в побоище на Болотной, хотя я на Болотной не была. Они написали, что именно под влиянием моих постов, где я призывала сопротивляться неправомерным действиям полиции, началось побоище на Болотной. Я уехала в Англию, попросила политическое убежище, потом от убежища отказалась.

— А как вы уехали? Ведь у вас была подписка о невыезде?

— Я уехала через Белоруссию. Я не признавала их подписку о невыезде, потому что считаю тех, кто выносил мне эту меру пресечения, нелегитимной бандой.

— Почему вы отказались от политического убежища?

— Уголовное дело против меня в России закрыли. Там двадцать пять экспертиз ничего не находило, да и зачем было из меня делать диссидента в изгнании? Решили ловить на другом. Поэтому я и попросила англичан аннулировать мое прошение о политическом убежище. Знаменитый юрист Герзон меня уверял, что потом я смогу без труда получать визы в Англию, поэтому что я честно отказалась от убежища и честно заявила об изменившихся обстоятельствах Home Office. Тем не менее уже пять лет нам не выдают визу в Англию. Видимо, у них есть указание не выдавать визу, тем, кто хоть раз просил убежище. Мы судились с консульством, но они каждый раз находят все новые и новые аргументы и визу не выдают.

— В интервью «Дождю» вы сказали, что придерживаетесь ветхозаветного принципа «око за око, зуб за зуб». Это так?

— Да, действительно так. Я считаю, что в современном мире работает только этот принцип. Посмотрите на Израиль, который мочит всех этих негодяев, и посмотрите на Европу, которая намного более толерантна. Я ехала из Марселя в Ниццу на поезде, и три полуголых обкуренных араба ходили по вагону и третировали пассажиров, пока к концу поездки не встала моя мать, которая занималась кун-фу, и на английском не дала им отпор. Они извинились и ушли.

— Расскажите про судебный процесс, который для вас закончился обязательным работами.

— Это был суд с НТВ. Сначала к нам на закрытую придомовую территорию пробралась бригада «энтэвошек». Я их довольно активно выгоняла. Затем их руководитель вломился к нам в квартиру, его на хвосте привели менты. Он не желал уходить из нашей передней, снимал, и я руками его била и выдворяла. Я, не муж. Потом адвокат подключился, он плечистый, «люлей» ему навалял… Я спросила ментов, как вы могли пустить этого человека, а мент мне такой: «Он сказал, что он из главка»! Врет, не краснеет, в глазах как на небе светло.

Это ― один из аргументов считать НТВ преступной организацией: их незаконные проникновения в частное жилье крышуются коррумпированными ментами.

— В чем выражалась травля в тот раз?

— Они выпускали чудовищные, помоечные сюжеты, где моя фамилия указывалась как Курицына. Я всегда была Рынска, с детства. Мой папа носил фамилию Рынский и мама Рынская. Это польско-еврейская фамилия. Мои родители все из Черкасс, там была огромная семья Рынских. Из них практически все погибли в Шоа. И вот НТВ придумало, что у меня фамилия Курицына. Первая эту неправду распустила Ольга Бакушинская. И НТВ это фуфло с радостью подхватило. Канал отлично чувствует свою аудиторию. Патентованному быдлу эта дразнилка очень нравится. Это такой тест на быдлячество: хочется называть меня Курицыной? Кажется это смешным — добро пожаловать в быдлокласс.

НТВ получило от моих юристов бумаги с моими документами, доказывающими, что Божена Рынска всегда носила эту фамилию. Я была Евгения Львовна Рынска, потом в какой-то момент я сменила имя и стала Божена. Для этого были свои основания, но сейчас долго об этом рассказывать. Тем не менее сотрудники НТВ, зная, что моя фамилия Рынска, продолжали называть меня Курицыной, потому что это ужасно ржачно для их помойного пошиба аудитории.

НТВ называли меня «охотницей за олигархами», обсуждали мой нос, мой целлюлит. Показывали подложные порнографические фотографии. Это была нескончаемая травля в телевизионных новостях.

— Вы переживали?

— Для меня это было тяжело. Игорь смотрел все эти сюжеты, у него волосы дыбом вставали. Возле подъезда толкалась пресса, глава ТСЖ, тоже бывший лакей Игоря, Дмитрий Бирюков давал распоряжение пускать их на этаж, мы не могли выехать из дома, и месяц за нами на хвосте ездила машина. И в какой-то момент я не выдержала и приняла пачку феназепама, чтобы все это кончилось.

— Как вы считаете, это все-таки травили Игоря Малашенко, потому что он был одним из основателей того самого телеканала НТВ, разгромленного Путиным в 2001 году?

— Изначально это была травля Игоря. Потому что Владимир Кулистиков в день рождения Игоря звонил мне в самый разгар травли, поздравлял его с днем рождения и глумился.

— Сейчас ваш дом опять практически в осаде: дежурят журналисты, дежурят нодовцы с видеокамерами, неизвестные люди вывешивают вам на окно фотографии погибших корреспондентов НТВ. Вам снова не дают спокойно жить. Вы не хотите уехать из России?

— Я не хочу уезжать. Я хочу бороться. После той травли НТВ я очень сильно закалилась. Я могу объявлять голодовку, я не подчиняюсь ни подпискам о невыезде, ни домашним арестам. Я не признаю их суд.

— Что должно случиться, чтобы вы решили уехать?

— Ничего.

— Но если вы так не любите этот народ, с которым мы все живем, то почему вы не хотите уехать от этого народа?

— Я люблю этот город, я люблю эту квартиру. Я люблю лучшую часть этого народа. Я ощущаю себя вполне адекватно с 14% граждан России. Остальной народ везде по определению дрянной. В каких-то странах его воспитывают и просвещают. А у нас его нарочно отупляют.

— Почему с вашим гражданским темпераментом вы не пробуете себя в политике?

— Если бы Навальный был у руля, я бы, наверное, поработала бы годик- другой муниципальным депутатом, чтобы привести в порядок район. Но сегодня быть депутатом — это значит все время тратить на борьбу с жуликами и ворами. А остальное время обороняться от подстав тех же жуликов и воров. Поэтому сейчас это не для меня. Но я была бы крепким хозяйственником. Я это очень люблю.

Источник: https://www.openrussia.org/media/704947/