Основатель благотворительного фонда «Нужна помощь» Митя Алешковский оказался в центре скандала

Основатель и соучредитель одного из самых известных российских благотворительных фондов «Нужна помощь» Митя Алешковский оказался в центре скандала, переросшего из морального в финансовый. Рассерженные граждане уже грозятся прекратить жертвовать деньги фонду. Однако завершиться эта история может куда хуже – коллеги Алешковского сетуют, что скомпрометированной в итоге рискует оказаться вся отечественная система благотворительности.

Вначале, как водится, было слово. Весьма неосторожное. На своей странице в Facebook Алешковский поделился новостью: вместе с семьёй он отправился отдыхать в Грузию. А поскольку своей машины у него нет («Я нищеброд, и в кредит могу позволить себе разве что VW Polo», – кокетливо пояснил он), то для путешествия Алешковский взял в аренду кроссовер «Фольксваген Тигуан», заплатив за это 57 тыс. рублей.

Читатели страницы Алешковского удивлённо подняли бровь, обсуждая, уместно ли вываливать полста тысяч руб­лей за прокат машины и при этом называть себя нищебродом. Заодно кто-то поинтересовался, какая же зарплата у основателя благотворительного фонда – её, как выяснилось следом, Алешковский назначает себе сам. Однако в ответ тот не на шутку разозлился. «Думаю, что моя зарплата в пять раз меньше, чем зарплата руководителя коммерческой компании. И это несправедливо. И я вижу одной из своих важнейших задач ломать эту стигму, чтобы сотрудники всех некоммерческих организаций в стране могли получать достойную зарплату», – заявил он. В итоге в социальных сетях поднялась нешуточная буча. Одни поддерживали Алешковского, другие же задавали вопрос: должен ли руководитель благотворительного фонда получать как топ-менеджер нефтяной компании, если деньги на его зарплату берутся из пожертвований? Особо же ретивые пошли дальше, принявшись изучать структуру расходов организации Алешковского. После чего разговор перешёл в новую, куда более серьёзную плоскость: это что же, чуть ли не половину денег, присылаемых в качестве пожертвований, фонд тратит на собственное существование?

Из одного кармана в другой

Отчётность фонда «Нужна помощь» действительно выглядит занимательно. К примеру, взять хотя бы структуры расходов за ноябрь 2019 года. Всего поступило 25,7 млн рублей. Из них на обеспечение работы фонда ушло 1,6 миллиона. Это 6,5% от общей суммы, что более чем скромно – официально благотворительным организациям разрешается тратить на себя 20% от сборов. Однако знатоки филантропического закулисья поясняют: существует тысяча совершенно честных способов увеличить эту сумму втрое. Как? Например, начать списывать деньги на различные благотворительные программы. Организация Алешковского ведёт их десятками. Так вот, на реализацию программ в ноябре 2019 года ушло 17,8 млн руб­лей. Из них на пожертвования участникам программы – 15,1 млн. Кто же получил деньги? Смотрим по пунктам. Хоспис в Твери – 45 300 рублей. РакФонд – 32 700 рублей. 108 400 рублей направлено на помощь семьям с детьми с множественными нарушениями развития. 12 600 рублей – на выездную диагностику пороков сердца у детей Кемеровской области. Гораздо больше получил знаменитый Фонд Константина Хабенского, помогающий детям с заболеваниями мозга, – 1,3 млн рублей. А теперь смотрим последнюю строчку: 7,6 млн рублей, почти третью часть от общей суммы распределённых пожертвований, получили «Такие дела». В октябре они же получили 4,1 млн рублей, в сентябре – 5,6 миллиона.

Что такое «Такие дела»? Это ещё один проект Алешковского – сайт, на котором публикуются очерки о людях, которым нужна помощь. Берущие за душу публикации вызывают водопады слёз. Которые затем превращаются в пожертвования. Причём есть нюанс: согласно положениям оферты, организация имеет право тратить собранные деньги по своему усмотрению, а не только на помощь конкретной Тане, Кате или Мише. То есть всё выглядит так, что деньги из одного кармана переложили в другой, но юридически всё чисто, не подкопаешься. Вот только почему-то вспоминается бессмертная фраза мультяшной госпожи Беладонны, отправлявшей Фунтика собирать деньги якобы на строительство дома бездомным поросятам: «Каждая слезинка ребёнка – это золотая монета!»

На такое жонглирование смыслами внимание уже обращали не раз. «Я тут посмотрел отчётность фонда: 40 млн рублей в год тратится только на работу сайта «Такие дела». Ну то есть, например, в месяц фонду перевели 15 млн, на сайт ушло 9,84 млн рублей за два года на ведение сайта. Знают ли об этом жертвующие?» – изумлялся блогер под ником Рустем Адагамов. «Один наш волонтёр три года была уверена, что всё это время «Нужна помощь» («Такие дела») переводят нам её пожертвования, на которые она подписалась для фонда «Право матери». Каково же было её изу­мление, когда я ей сказала, что нет, мы – по решению «Нужна помощь» – больше ничего от них не получаем. Вопрос: куда шли все эти годы её пожертвования? Это риторический вопрос. Как писалось где-то на сайте НП в своё время, «на смежные по тематике проекты», – комментирует председатель правления фонда «Право матери» Вероника Марченко. Эмоции коллег Алешковского понятны: любой подобный скандал бьёт по всей сфере благотворительности. А основатель «Нужна помощь» попадать в них просто-таки мастак.

«Нужна помощь»? Нужна совесть!

Чего стоит история с отъёмом у Алешковского платиновой карты «Аэрофлота», выдаваемой за перелёты в бизнес-классе! А сколько раз восхищались талантом благотворителя делать деньги буквально из всего на свете: то решит взять гектар земли на Дальнем Востоке и майнить на нём криптовалюту, то начнёт рассуждать, как хорошо было бы найти в деревне голодных крестьян, выдать им мешок картошки для рассады, а с выращенного урожая забрать два.

Впрочем, так ли правильно будет называть его благотворителем? «Реальная благотворительность – это когда ты видишь нищего, достаёшь из кармана собственные, а не чужие деньги, а потом отдаёшь их нищему», – отмечал политолог Станислав Белковский. Детище же Алешковского вызывает искреннее изумление – фактически его организация занимается тем, что принимает пожертвования под раскрученную марку и личность самого «общественника Мити», распределяя полученные деньги по различным благотворительным фондам. Ну и не забывая о себе, конечно. Этакий «Убер» в сфере благотворительности.

Сам Алешковский искренне не видит в этом ничего плохого, приводя в качестве примера американского менеджера-фандрайзера Дэна Палотту. Его книгу «Неблаготворительность» Алешковский перевёл и издал несколько лет назад – надо полагать, также за средства фонда. Палотта учил, что руководители благотворительных организаций должны получать не меньше топ-менеджеров в бизнесе, а накладные расходы не стоит ограничивать вообще. Лишь бы был результат в сумме собранных средств. Этой стратегии Палотта и правда придерживался, но лишь до тех пор, пока не выяснилось, что половину сборов на борьбу с раком и СПИДом он тратит на себя. После этого американцы отвернулись от него, а крупные фонды перестали с ним сотрудничать. Вот и Алешковскому теперь пишут, казалось бы, очевидное: нельзя просить людей с окладами 15–20 тыс. пожертвовать 500 рублей на благотворительность, чтобы потом из их денег взять себе зарплату в сотни тысяч рублей. Здесь просто по умолчанию не может быть больших зарплат, какие бы ни приводились аргументы. Задача любого фонда милосердия – отправить как можно больше собранных средств на помощь людям и как можно меньше потратить на себя. Если, конечно, изначально создавать именно благотворительный фонд, а не кормушку для собственного благополучия.

Владимир Берхин, президент благотворительного фонда «Предание»

– Что касается последнего скандала с зарплатами руководителей фондов, то всё крайне просто: и скандал этот не нов, и лекарство от него известно. Если организация собирает пожертвования, то в их использовании не может быть никаких секретов. Ни в смысле сумм, ни в смысле контрагентов. Вообще никаких. И по части зарплат – тоже не может быть. И вот тогда можно будет говорить жертвователям: «Я считаю, что достоин именно такой зарплаты, если согласны, то жертвуйте». А до того, извините, это лукавство на грани обмана. И да, это нормальная практика в странах с более долгими традициями филантропии: в США, например, зарплаты менеджмента НКО публикуются. Мы публикуем зарплаты. И ни разу никто не прикопался к их размеру.

Дмитрий (Митя) Алешковский. Работал фотографом в различных СМИ. В 2013 году основал фонд «Нужна помощь», в 2015-м – сайт «Такие дела». Вошёл в список 75 самых уважаемых людей России по версии журнала «Эксперт», номинировался на премию «Человек года» журнала GQ. Стал лауреатом премии «Медиаменеджер России» в номинации «За создание уникального социально-информационного продукта». В 2018 году получил премию правительства РФ в области СМИ за создание нового формата по поддержке и развитию благотворительности в России.

Версия

Анастасия Миронова facebook

19 февраля, 14:10
Позавчера я выступала, вчера охала над обмороженной ногой, сегодня встала и наконец подключилась к разговору о зарплатах в благотворительных организациях. Дошли рученьки. И обмороженная ноженька. Слышали, уже? У Мити Алешковского в семье две машины, он взял в лизинг третью по 57 тыс. в месяц и говорит, что в НКО менеджмент должен получать «конкурентно по рынку». И считает, что ему даже недоплачивают — надо 800 в месяц платить.
В общем, гляжу я на всю эту лапотную благотворительность. Что в «Доме с маяком», что у Мити этого. Слава Богомолову — теперь модно стало кричать, что о западных ценностях может рассуждать тот, кто жил на западе. Вот я жила в Великобритании и точно знаю, что там Митю быстро бы завернули. Потому что рынок зарплат Мити — не топ-менеджеры со Сретенки, а тетушки со сторублевыми СМС, и Митя должен получать столько, сколько они готовы платить. Кроме того, топ-менеджеры за 800 тыс. в месяц получают на этой Сретенке столько потому, что иначе уедут в Лондон — рынок их перекупает. Я поверю, что не имеющий никакго, кроме школьного, образования Митя стоит 800 тысяч в месяц, если он поедет прямо сейчас в Лондон и найдет пост директора НКО там с зарплатой больше, чем у премьер-министра. Если нет, Митя не стоит 800 тысяч в месяц. И если Митя не найдет там работу в НКО с зарплатой хотя бы в 95 K фунтов в год, он у нас и 400 тысяч в месяц не стоит.
Прочитайте, пожалуйста. Пора СМИ создавать. Или движение какое-нибудь. Где бы развенчивать основные мифы о западе, которые нам навешивают наши лапотники с последними Айфонами. Таких мифов, уверяю вас, очень много. И ими живут люди, которые торчат на «Дожде» с «Эхом Москвы» и убеждают всех, что представляют наиболее прогрессивную часть общества.
Даю ссылку, а не текст, потому что внутри много ссылок на отчетности. И показываю понятно, почему Митя не просто не должен столько зарабатывать в фонде, но и почему он вообще не должен заниматься благотворительностью.
UPD: после моего комментария на странице Алешковского «села про вас написать» он меня забанил. У Мониавы я тоже забанена — интересовалась, почему на двух обезболиваемых детей столько наркоты в хосписе

19 февраля, 19:19 ·
Написала Валерию Панюшкину: «Здравствуйте, Валерий. Я публицист и писатель. Сегодня наконец решила тоже обсудить тему эффективности проектов Мити Алешковского. И хочу продолжить вашей историей. Мне сказали, что в «Таких делах» у вас помимо оклада были гонорары, которые могли доходить до 50 тыс. руб. за текст, правда ли это? Вы можете назвать свою зарплату и прокомментировать гонорарную сетку? Я просто хочу знать, сколько конкретно на вас уходило денег. Вы можете, конечно, не отвечать. Тогда я буду вынуждена опубликовать свои данные. Спасибо».
В общем, доживем до понедельника и пойдем дальше. В одной руке коза, в другой — палка. Муравейники ворошить

20 февраля, 18:28 ·
Красивая завернулась история. Решила я проверить, что будет указано в кваитанциях при адресном пожертвовании конкретному фонду через страницы «Таких дел» и «Нужна помощь». Сделала три пожертвования, чтобы сравнить квитанции: через кнопку на главной странице «Нужна помощь», на их общие нужды. И два адресных — через сайты «Нужна помощь» и «Такие дела». Ни при заполнении реквизитов платежа, ни в готовой квитанции я не увидела, чтобы прописывалось назначение. И я спросила Дмитрия Алешковского (Митей его мама пускай называет), как Минюст увидит, что это адресные назначения, которые нельзя трогать, т.к. по закону они должны в 100-процентном объеме перечисляться адресату. В шапке страницы, с которой оформляется пожертвование, написано, да, но это одно. А вот в квитанциях я ничего такого не вижу. Видит ли Минюст?
В ответ Митя Алешковский выложил скрины со страницы платежей с моим полным электронным адресом. И почему-то сразу давай про вранье, хотя я его спрашивала, как в реквизитах платежа прописана адресность помощи и почему она не прописана в квитанции. И я уже получила в свой адрес сообщение от поклонницы. Едва успев отойти от пожеланий мучительной смерти от рака моему ребенку от поклонников Лидии Мониавы.
И я, кстати, ничем не болею, ни у одной фонда никогда я никаких денег ни в какой форме не получала. Там же выше я написала, что не могу завтра или сегодня час с Алешковским онлай беседовать, я его пригласила для обсуждения на другое время, т.к. сейчас занята, у меня дела, мне предстоит госпиталиция. И уже пишут, что таким вот, как я, Дмитрий Алешковский деньги собирает.
Полип матки у меня, уж извините за подробности, постоянно вырастает в рубце после кесарева. Удаляют бесплатно, все по ОМС. А то понапишут сейчас, что Миронова на деньги «Таких дел» в больницу ложится.

20 февраля, 19:17 ·
Дмитрий Алешковский, получив от меня три проверочных платежа, тут же сообщил всем, какая у меня в паспорте фамилия, потому что я честно подписалась своей фамилией — вдруг Алешковский потом солжет, что я не делала платежей и не проверяла. Еще Алешковский на своей странице выложил скрин со страницы моего пожертвования, где указано, из какого я района пишу. Выложить паспортную фамилию опального журналиста, живущего и работающего в силовом государстве? Я такого, если честно, еще не видела. Я в прямом смысле никогда про такое в современной России не слышала.
Всем публичным людям предостережение: не посылайте ничего ни «Таким делам», ни «Нужна помощь» — завтра вы поссоритесь с Алешковским и он выложит вашу настоящую фамилию, ваш почтовый адрес, вашу геолокацию.
Должна сказать, что даже в пору ругани с «Новой газетой» и совсем уж жесткой переписки с Муратовым, с руганью со сторонниками Юрия Дмитриева никто никогда из них не позволил себе назвать мою фамилию и, к тому же, адрес, где я живу, хотя бухгалтерия «Новой», разумеется, знает, какая у меня фамилия, и ряд соловецко-мемориальский друзей Дмитриева знают, а Дмитрий Муратов знал также, где я живу. Но даже после самых моих жестких текстов я от них не видела ни намека на ответ в духе: «А вот смотрите, она скрывает свою фамили, вот как ее зовут, вот где она живет».
Я не очень афиширую свою фамилию и место жительства. Потому что еще с предыдущим мужем, ныне покойным, я подвергалась нападению. Мне угрожали расправой над мужем. Уже проживая здесь, в деревне, я была вынуждена сталкиваться с преследованиями как минимум двух моих читателей, которые реально меня разыскивали, искали по электричкам. Я скрываю, где живу. Даже когда я пишу о поездке на электричках, я описываю другой вокзал, другое направление и другие станции. Я не подписываю никакие документы на своего ребенка: в садик, школу, поликлинику, допуски на прививки — все подписывает муж, чтобы минимально связывать меня с ребенком. Потому что я получала угрозы. И эти угрозы исходили не от государства и силовиков, а от героев моих публикаций и от читателей.
Митя Алешковский, получив от меня пожертвования (неважно, что я их сделала для проверки, будут ли в квитанциях указаны назначения платежей), тут же выложил мой почтовый адрес и мою паспортную фамилию, а также скрин внутренней страницы сайта «Такие дела», на которой видно, из какого населенного пункта я пишу.
Офигеть!
Это ужас, ребята. Что могу сказать? Если у вас будут неприятности с Митей Алешковским или кем-то из его друзей, вероятно, ваши имена, платежные данные тоже выложат.
Муж мой, кстати, что-то там подписывал «Таким делам» — он не журналист, имеет право не следить. Попрошу его спустя время отписаться. Почему спустя время? Да потому что Митя Алешковский сейчас увидит, кто от него отписался, и еще вдобавок напишет, как моего мужа зовут…
Слов нет

21 февраля, 14:35 ·
Если вам интересно, кто заказал Мироновой Митю Алешковского, спросите Евгению Марковну, кто заказывал ей этого гражданина еще 5 лет назад.
Про Алешковского не раз и не два писали. Я, как водится, позже всех подоспела. Просто, со мной совпало несколько факторов: я не Альбац, мне можно грубить. При этом именно потому, что я не Альбац, у меня есть море времени ответить: я изучила отчетность и ответила.
Если бы Евгения Марковна лучше владела фактурой и готовилась к эфирам (у Альбац была целая передача про зарплаты в НКО), она бы знала, что не 20% отчислений тратится на сайт.
Рустем Адагамов, оказывается, 2,5 года назад смотрел Митину отчетность. Видно, что человек не зря свои 500К подписчиков имеет — сразу разобрался. Для Рустема Адагамова следующим постом выложу отчетность Алешковского за последние годы. Какие там 84 миллиона за два года? Митя Алешковский вырос. В 2020 году он потратил на сайт 105 млн. Хотя собрал на него 88 млн.

21 февраля, 14:59 ·
Финансовая отчетность «Таких дел». Больше прокрутки на страницу не лезет. Смотрите, сколько собрали и сколько потратили на себя. На «Таких делах» идет сбор на «Такие дела». Это СМИ полностью существует на деньги жертвователей. Есть проблемы. Митя Алешковский говорит, что это СМИ нужно, чтобы эффективно собирать деньги. А значит, потраченные на него в прошлом году 105 млн нужно полностью закладывать в стоимость привлечения фандрайзинговых средств. Это то, о чем я писала позавчера: «Такие дела» с их огромными зарплатами — инструмент фандрайзинга. Если вы хотите знать, сколько стоит миллион «от Мити», прибавляйте ко всем административным расходам эти.
Вторая проблема, за вскрытие которой Алешковский и вывалил все мои личные данные как жертвователя — в реальности никто, кроме его команды, не знает, сколько денег шлют на «Такие дела» и саму «Нужна помощь», а сколько — адресно десяткам фондов, на которые собирают сайты. Потому что в назначении платежа это не прописывается, ни Минюнст, ни финрегулятор не видят большинства адресных платежей — все на честном слове Мити. В совершенно прямом смысле — только зайдя в админку их сайта, человек может посмотреть, какова в реальности доля неприкосновенных адресных отчислений, которые Митя не имеет право тратить на поддержание себя и своей команды.
А чтобы понять, во сколько на самом деле обходится редакция «Таких дел», можно посмотреть их помесячную отчетность. Декабрь минувшего года — 18 023 483 руб. Из них вычитаем гранд им. Андрея Павленко 522 338 руб., расходы на издательство 386 161, издание книг 18 000 (издательство наиздавало, видимо), учебу и участие в конференциях 10 500 (такое вот просвещение). Остется больше 17 млн руб. Работа «Таких дел» в декабре стоила больше 17 млн.
Я писала этому Мите — сие есть классический nonprofit fraud: сборы ради обеспечения себя в первую очередь. Черная метка и волчий билет в любой западной стране.
На фото — отчет строго по сборам конкретно на сам сайт «Такие дела»

22 февраля, 19:53 ·
ООО «Кутёж»
В апреле 2017 года Митя Алешковский среди двух других соучредителей открыл ООО «Кутеж» — компанию для продажи алкоголя. В июле 2019 года — ликвидировал. Когда
Алешковский пишет, что работал на четырех работах, он, вероятно, имеет в виду вот это: «Торговля оптовая алкогольными напитками, включая пиво и пищевой этиловый спирт».
Кстати, сейчас Дмитрий Алешковский исполняет обязанности директора сразу в двух своих фондах — «Нужна помощь» и «Такие дела». Поэтому вопрос о том, какая у Алешковского зарплата, не совсем корректен, надо спрашивать «какие зарплатЫ». Потому что, судя во всему, Митя Алешковский должен в своих фондах получать две зарплаты. Как он и любит отмечать — согласно рынку.
Это я хотела покопаться в учредительной информации проектов Алешковского, но встретив упоминание ООО «Кутёж», поняла, что учредительная информация подождет.
Кстати, если это до сих пор не было обсуждено, значит люди, которые давно пишут, что с проектами Алешковского непорядок, или не догадались посмотреть, что он еще учреждал, или не сочли эту информацию компрометирующий. Человек-посредник по сбору средств для умирающих организовал фирму по торговле алкоголем. «Включая пищевой этиловый спирт», заметьте. У меня была когда-то статья «Кутим на бабкины гробовые» — о свадьбе гробовщика в Шереметевском, кажется, дворце. Ошиблась я, каюсь. Не про того писала.
Информация открытая — проверяйте

23 февраля, 12:41 ·
А вот как работают с Митей Алешковским серьезные люди и как Митя Алешковский сам работает в сферах, где все очень серьезно.
5 января был ровно год со смерти хирурга-онколога Андрея Павленко, который сам скоропостижно скончался от рака желудка. Человек до последних часов жизни занимался просвещением, свою болезнь он сделал публичной, описывал каждый шаг, уже похудев до противоестественного состояния, он находил в себе силы выступать на конференциях, записывать видео. Еще при его жизни было принято решение об учреждении гранта имени Андрея Павленко. И я, знаете, решила проверить, а под имя Андрея Павленко Алешковский тоже собирает на самом деле безадресные платежи или нет. Я зашла на страницу проекта «Жизнь человека» на сайте «Такие дела». Честно говоря, я ожидала, что снова в платежке получу что-то неопределенное в графе назначения платежа. Но, похоже, здесь все серьезно. Прописать назначение платежа я по-прежнему не смогла, но оно уже прописано в чеке от Cloudpayments, в нем указано, что фактически платеж совершен не у Мити Алешковского, а на сайте гранта Андрея Павленко, там же и выписан чек.
Так скажите, почему, когда мы жертвуем на «Таких делах» и «Нужна помощь» конкретным фондам, к которым Митя Алешковский не имеет отношения, мы видим название фонда только в шапке страницы, а в назначении платежа прописано что-то про уставную деятельность «Таких дел» и «Нужна помощь»? Я вам скажу, почему: эти платежи Минюст не видит как адресные, из которых сборщик не имеет права удерживать средства на свое содержание, свои собственные дела, на «Такие дела» и «Нужна помощь». У Мити Алешковского все по закону. Есть только нюанс: никто, кроме узкого круга лиц из его команды, не знает точно, сколько именно денег жертвуют конкретно на поддержание самой команды Алешковского и доверяют ему распоряжаться деньгами на его усмотрение, а сколькие передают деньги в конкретный фонд. Повторяю: у вас в шапке может быть написано что угодно, это не имеет в деле контроля денег никакого значения, потому что если вы жертвуете через стандартные формы на сайте, у вас в назначении платежа указано, что он идет на какие-то уставные нужды и в соответствии с офертой. Кстати, у Мити в офертах написано, что его сторона оставляет за собой право в любой момент ее изменить в одностороннем порядке и без предупреждения )))
Так почему с грантом Андрея Павленко не так? А потому что слишком серьезно. Если какая-нибудь змея, вроде Анастасии Мироновой, докопается, что под имя человека, претерпевшего чудовищные муки во благо всего человечества и в интересах медицины, деньги собираются непрозрачно, это точно будет конец. Потому тут все чисто.
Напомню вам, что я уже до этого совершила проверочные платежи в пользу других фондов на сайтах «Таких дел» и «Нужна помощь» и установила, что в назначении платежей не прописывается адресность. Когда я об этом написала, Митя Алешковский публично назвал мою паспортную фамилию, которую знают только в бухгалтериях СМИ, и вывалил скрины внутренних страниц сайта, где указан мой полный электронный адрес, место нахождения, суммы и назначения платежей. И я уже успела получить на свой ящик одно оскорбительное письмо от группы поддержки Алешковского.

25 февраля, 10:38 ·
Миронова — змея, с этим мы разобрались. Но вот журналист Светлана Машистова обнаружила, что под сбором пожертвований по акции «Рубль в день» висела оферта на приобретение услуг и сувенирной продукции. Многие из вас рассказали мне, что подписались на «Рубль в день». Ну вот — оказалось, вы передавали деньги по оферте на приобретение услуг и сувениров. Митя Алешковский уже объяснил, что кто-то, дескать, по ошибке оферту повесил. Перепутал. Интересно проверить, НДС оплачивали с этих услуг или нет. Если оплачивали — в турму за мошенничество. Не оплачивали — опять турма, но уже за уклонение от налогов. Говорят, там и 100 тысяч человек могли быть подписаны.
Вы почитайте. И давайте поразмыслим, как проверить, ошибка это или, как говорят поляки, ошуст. Объегоривание, то есть.

26 февраля, 10:40 ·
Может быть, кто-то помнит, как я полтора года назад писала про кота Сёму, который попал в слишком добрые руки. Кот выскочил из переноски, его нашли, отдали в зоомагазин, а оттуда его забрали зоозащитники — и началось: Сёму стали сразу от всего лечить, у него нашли кучу болезней (кот до обеда сидел дома и не грустил), на это лечение начали собирать деньги немерянно. Т.к. Сёма миловидный, на него хорошо отстегивали. Но главное, что хозяева бились за этого кота и не могли его забрать, потому что зоозащитники решили, что они — плохие и Сёме нужен новый дом. Представляете ужас: семья в стрессе, маленький ребенок плачет и требует Сёму, а Сёму не отдают. Говорят, в итоге им Сёму так и не отдали и кот, вроде, уехал в Германию. Я, кстати, на днях обязательно объясню, почеу перепродажа животных из приютов в Западную Европу это не миф, а реальный бизнес — как в 1990-2000-е с сиротами.
На примере этой истории я объясняла, как устроен сегмент зоошизы и бесконечного вытягивани денег на бесконечные и почему-то всегда очень дорогие процедуры.
Текст про Сёму я ниже скопирую. Но пост мой не об этом. Господин Д.П. Алешковский, он же Mitya, заерзал — не только «психические» ему вопросы стали задавать. И написал Д.П. Алешковский в очередной раз о том, почему он достоин получать деньги, которых ему хватит на три машины и роды жены в дорогой частной клинике. Потому, говорит Д.П. Алешковский, что он и его команда лучше нас справаляются с задачей верификации фондов и сборов. Т.е., предполагается, что они сидят и проверяют, не мошенники ли собирают деньги, не преувеличена ли проблема, не обманулись ли родители, которым сказали, что их ребенка спасет только супердорогое лечение в Корее.
Ну вот, Митя Алешковский верифицировал фонд «Преданное сердце» — приют для кошек, с которым у горожан был уже ряд конфликтов, который стал в Петербурге нарицательным именем для обозначения всех этих бесконечных сборов, лечения с виду совершенно здоровых котов и невозможности для хозяев вернуть животное. Это зоошиза, которая в лучшем случае просто кормит до отвала ветклиники, с которыми сотрудничают и которым оплачивают тьму дорогущих и вряд ли необходимых манипуляций. А в худшем? В худшем, друзья, они эти деньги воруют.
Суперпрофессионал Митя, который уже договорился до того, что и 1 млн в месяц его работа должна стоить, собирает деньги этому «Преданному сердцу». Так как в чеке адресных пожертвований от «Нужна помощь», как я вам доказала, указано, что деньги идут в «Нужна помощь», а в оферте — что на ее уставную деятельность, есть шанс, что собранные этому фонду пожертвования Митя перераспределит в пользу какого-нибудь другого фонда или себя, самой «Нужна помощь» или «Таким делам». Но есть, увы, и шанс, что собранные, к примеру, для «АдВита» деньги Митя переведет фонду «Преданное сердце». Потому что у него черным по белому в оферте адресных пожертвований написано, что сама команда решает, куда переводить деньги, которые вы отсылаете через Митю другим фондам, искренне и справедливо полагая, что совершаете адресное и неприкосновенное пожертвование.
Это Сема. Были у «Преданного сердца» и другие трагические герои. Благодаря профессионалу Мите Алешковскому Санкт-Петербург получил шанс, что таких грустных героев станет чуть-чуть больше. Что фонд верифицирован командой «Нужна помощь», выяснила тоже Светлана Машистова. Скрин ее.
Ссылка на пост про Сему. Прочитайте, это один из важных моих постов последних лет на неполитическую тему. Он о том, как устроен зоотеррор. На Дзене он тогда набрал уйму прочтений, но я его снесла год назад со всем другим контентом для обхода цензуры.

Подала на Алешковского жалобу в Роскомнадзор
Один мой взаимный корреспондент из Фейсбука, человек известный и богатый, признался, что после моих постов стал изучать сообщения других журналистов о деятельности Алешковского, решил вместе с женой отписаться от пожертвований и включиться в спор. Но испугался это делать: во-первых, он мало перечислял и теперь боится, что Алешковский выдаст сумму. Дескать, вы такой богатый и правильный, а на деток 500 рублей только отстёгивали. Во-вторых, этот человек, оказывается, состоит в браке с другой известной женщиной, однако почти никто об этом не знает. А пожертвования они оформили на свои фамилии, но в почтовом ее адресе указаны фамилия и имя, под которыми ее знают. Сто лет назад оформили. И теперь человек опасается, что, привлекая внимание Алешковского, он даст ему повод копаться в отчетности, и тот выволочет на публику все явки и фамилии.
Это стало последней каплей, потому я все же написала жалобу на Алешковского в Роскомнадзор. Он — оператор персональных данных и опубликовал то, что получил для конфиденциального использования. А ещё он рассекретил данные жертвователя, но с этим только МВД занимается, а в МВД я пока писать не готова. Но если меня ещё раз обзовут, напишу. Я, кстати, предлагала Алешковскому просто принести мне извинения. Ждала несколько дней, но в ответ получила, что он ни о чем не сожалеет и извинений я не заслуживаю (по ссылке на пресс-релиз, в комментариях, есть скриншоты об отсутствии раскаяния). Ну что ж, пускай перед РКН извинения приносит — посмотрим, заслужили ли они.
Надоела безнаказанность. У меня ещё с лета, после дела Дмитриева, было острое желание начать уже сопротивляться этой толпе безнаказанным, которые прикрываются то расстрелянным, то сиротками, то умирающими. И после конфликта с Мониавы было. А теперь вот терпение кончилось.
Напомню, я оформила у Алешковского несколько пожертвований, чтобы проверить, как оформляется их адресность. Увидела, что в платежах прописаны не фонды-адресаты, а сами «Такие дела» и «Нужна помощь», а в оферте указано, что деньги идут на их уставную деятельность. Я стала задавать Алешковского вопросы — в ответ он публично написал, какая у меня фамилия (увидел через свою систему сбора пожертвований),я ею подписала, и выложил скрины внутренних страниц своей системы, где видны мои полный электронный адрес, место нахождения, суммы пожертвований и названия выбранных мною фондов. И я уже успела получить от его сторонников оскорбительное письмо.
Ещё он тех, кто задаёт вопросы, назвал собаками. Это надоело. Если учесть, что мне до сих пор грубит (и много уже не нагрубила) мать Лиды Мониавы, то это слишком.
Отдохнули, Митя? Весь сыр-бор начался ведь, когда Алешковский рассказал, что взял в лизинг машину, третью в семье, и на полтора месяца уехал в Грузию исключительно отдыхать — он топ-менеджмента и должен зарабатывать, как топ-менеджер. Пусть и на бабулькиных гробовых. Но мало кто заметил: Алешковский сам написал, что не был в отпуске полтора года. Полтора года, чудовищно устал и поехал на полтора месяца отдыхать!!! Тратя более 40% всех сборов со своих сайтов на свою команду. При том, что до тех полутора лет он чуть не несколько месяцев подряд бывал в Грузии.
Ну, отдохнули теперь? Возвращайтесь! Будете меня собакой дальше называть, я вам в следующий отпуск из МВД приглашение пришлю. Вы же быстро устаете — скоро снова отправитесь.