О гениальности фильма «Тени забытых предков»
Гениальность картины «Тени забытых предков» не является ни для кого секретом. Картина гениальна безусловно. Спросите у прохожего – «гениален ли фильм «Тени забытых предков?» Прохожий кивнет утвердительно, и добавит – «конечно, гениален!» Без сомнения.
Теперь задайте аналогичный вопрос самим себе. И честно ответьте на него. Вы ответили правильно – «фильм гениален!» Но почему вы так ответили? Смотрели ли вы эту зеленую муть от начала и до самого конца, до момента, когда беззубые гуцулы под непрекращающиеся весь фильм крики и песни водят хороводы на фоне мертвого Ивана? Может быть, вам просто внушили, что это – гениальное творение, а не идиотский и безумно занудный фильм?
Постоянно пляшущие горцы, поразительно напоминающие мексиканцев времен революции, надоедают еще в самом начале. Лица, как на подбор, интеллектуальные, лезут со всех сторон, кривятся, морщатся, смеются. Также в начале обескураживает поведение маленького Ивана, спокойно, без эмоций воспринимающего кончину задиры-отца, вполне заслуженно получившего по голове топориком. Поищите у Коцюбинского описание такой отмороженности — не найдете. Это задумка режиссера такая. Гениальная.
Иванко растет, но сантиментов у него не прибавляется. К примеру, уходя на заработки, и прощаясь с Маричкой, он весело улыбается, произнося гениальную фразу «така вже доля». Пока, мол, любимая. Не грусти.
В этой сцене одним из проявлений явной гениальности режиссера Параджанова мне видится дождь, прицельно (и потому – нелепо) льющийся на героев при ясном небе. Гениальны в фильме и диалоги. Гениальны, оттого на 60% непонятны. Нелегко разобрать – о чем болтают многочисленные старухи, к возрастным дефектам речи которых добавляется еще и непереводимый местный диалект. Да и молодых героев не понять. Что, к примеру, значит фраза «Чому ти ся бай не жениш, високий Бескиде?» Поди пойми. Впрочем, эта гениальная фраза заимствована у Коцюбинского. Зато Бананг в исполнении «папы Электроника» актера Гринько со странным московским акцентом произносит явно не по книге – «допомагай тоби Биг!» Почему «Биг»? Ведь не бритва имеется в виду, в самом-то деле! Но, вероятно, в этом тоже заключается гениальность Параджанова.
Еще одно проявление гениальности, о котором я уже упоминал вскользь – постоянные крики на протяжении картины. Кричат все – старики, старухи, молодые пастухи, дети. Кричат или поют. Весь фильм. Иногда стреляют в воздух. Палят почем зря неведомо зачем. Действующий на нервы крик, по мнению гениального Параджанова, должен держать зрителя в напряжении? Какие мысли, помимо «Боже, ну и тягомотина!» должны рождаться в голове нормального человека при просмотре этого шедевра? Вообще, главным выводом уже в середине просмотра, после вереницы кривых лиц и выпученных безумных глаз становится грустный вывод о том, что самое страшное в жизни – родиться гуцулом.
Но настоящий шок накрывает зрителя при появлении на экране Палагны в исполнении Татьяны Бестаевой, красивой советской актрисы с явно выраженной внешностью… японки. В таком подборе актеров тоже гениальность Параджанова просматривается? А в красном, новеньком и современном зонтике, презентуемом Иваном Палагне, проявляется пофигизм в выборе реквизита или также — гениальность? Что это – связь эпох, что ли? Откуда такие зонты в гуцульском селе 19-го века?!
Перед свадьбой с японкой 40-летнего Ивана моют старые бабки. Моют, и приговаривают – «мамка лучше помыла бы». Он что – сам помыться не мог, или гениальный Параджанов хотел данным эпизодом что-то подчеркнуть? И вот уже Иван, как две капли воды похожий на кота в сапогах, вышагивает к Палагне. Каждому моменту придается колоссальное значение. Кажется, не покажи камера гениального Параджанова крупным планом перо на шляпе нашего модника – и половина глубочайшего смысла картины – псу под хвост!
Чем ближе к развязке, тем гениальнее диалоги, тем мощнее посыл гения Параджанова. Чего стоит, к примеру, Иван, кричащий духам мертвых – «приходите ко мне на горячие пирожки!», и тут же, без паузы, с ненавистью – «чтоб вы все пропали, исчезли!» После этого заклинатели духов садятся перед образами, и молятся. Покончив с трапезой, Иван кричит жене-японке – «где мой ребенок, где мои козы?» Все путанее мысли гения, все темнее лес его задумки.
Хорошо видна гениальная работа гениального оператора гениальной картины гениального режиссера в эпизоде с голой Палагной, идущей ночью по колдовским делам. Ее провожает камера, и… фонарь от камеры. Это гениальные съемки? А то, что Палагна идет голой не просто ночью, а зимней ночью (глава называется «Завтра весна») – это непродуманность, или также гениальный посыл? Мол, она должна околеть от холода, но ей в гениальном фильме законы физики нипочем.
Концовка шедевра – апофеоз игры либо больного, либо затуманенного спиртным воображения. Под общий хохот и веселье Иван, как и отец, получает топориком по лбу от колдуна-Юрасика, любителя играть с вудовскими куклами смерти.
Может, я слишком предвзято отношусь к гениальному произведению Коцюбинского и к гению воплотившего эту чепуху на экране Параджанова? Может быть, за границей в нем гений лучше усматривается? А вот и нет. Нам рассказывают, будто «Тени…» еще в 1966-м были награждены Премией Британской киноакадемии. Но Британская киноакадемия, в официальном письме Мартиросу Вартанову, сценаристу фильма «Параджанов — Последняя весна», сообщила, что фильм не получал этой награды. Ни в 1966 году, ни позже. Никогда. Не усмотрела Академия гениальности в двухчасовом нытье гуцулов. Получил фильм кубок на фестивале в Риме, вторую премию Ассоциации аргентинских кинокритиков за спецэффекты и золотую медаль в Салониках. Также в Украине фильм отметили. Ненавистные Параджановым коммунисты дали ему за двухчасовое нытье премию.
Лидером кинопроката параджановская тягомотина не стала, в тот год толпы граждан в кинотеатры ломились на «Живых и мертвых» Александра Столпера и «Тишину» Басова. В том же 1964 вышел на экраны «Отец солдата», получивший приз за лучшую роль на Международном кинофестивале в Москве и премию «Капитолийский Юпитер» на фестивале в Риме. Также в 1964-м свет увидели такие замечательные фильмы, до сих пор любимые и смотримые, как «Ко мне, Мухтар», «Обыкновенное чудо», «Морозко», «Мать и мачеха», «Легкая жизнь», «Зайчик», «Живет такой парень», «Добро пожаловать, или посторонним вход воспрещен», «Дайте жалобную книгу», «Гамлет» (получивший, кажется, все иностранные премии, кроме «Оскара»), «Верьте мне люди», и многие другие. Эти фильмы народ смотрел, смотрит, и будет смотреть. А «Тени забытых предков» не смотрит, но знает, что фильм гениален.
Есть знатоки, которые могут объяснить все ходы Параджанова. Знаете, как в школе – «что хотел сказать писатель», даже если он вовсе не это хотел сказать. Писатель хочет сказать о том, что дождь прошел, а учительница видит в этом намек на быстротечность жизни.
В фильме есть эпизоды, смакуемые на все лады критиками и «ценителями». К примеру, Маричка идёт за звездой (символ мечты), но забредает в дебри и скалы (символ отчаянья) и находит там чёрную овечку (символ смерти-избавления). Уже прижимая к груди свою смерть, кричит «Иван!!!» — потому, что всё ещё ждёт, и зовёт его, чтобы он вернулся к ней. Сплошные аллегории.
Теперь внимание! Представьте картину – пьяный мужик, одетый в рваную куртку, идет по улице, спотыкается об открытый люк, кричит – «Галя!», и падает, ударяясь о бровку. Можно сказать – «напился, и упал, скотина!», а можно вывести целую схему. К примеру – рваная куртка на мужике – символ бедности украинского народа, то, что он пьян – показатель беспробудности существования, а открытый люк – явный признак небрежности, которая приводит к неминуемому падению. Падая, мужик кричит имя любимой, являющейся его единственной надеждой и опорой в жизни. Удар башкой о бровку – символ каменной стены, отделяющей Украину от западного цивилизованного мира. Каково?
Гениальный Параджанов снял кино для гениальный зрителей. Он снял свой самый гениальный фильм для эстетов, готовых часами обсасывают ничего не значащие эпизоды, выискивая в них ответы на вечные вопросы мироздания. У подавляющего же большинства зрителей подобные «шедевры» вызывает справедливую зевоту и головную боль. Во времена Союза любая муть, снятая «непонятно», становилась предметом обсуждения и почитания «продвинутой тусовки». Непродвинутое быдло смотрело «Иван Васильевич меняет профессию», «Дело было в Пенькове» и «Бриллиантовую руку». Эстеты наслаждались «Тенями…»
Времена изменились, но стадная привычка принимать в качестве шедевров и примеров безусловной гениальности чушь в стиле фильмов Параджанова укоренилась чрезвычайно глубоко. Это не только наша привычка, это касается и мирового почитания как гениальных фильмов, так и живописи, всех этих исполненных техникой «белого на белом» (ненаписанных!) картин, и бессмысленных квадратов Малевича.
Мы верим в гениальность на слово. Мы стесняемся сказать – «а король-то голый!» Мы поддаемся внушению, и принимаем всем сердцем несуществующую гениальность, давая тем самым пищу для будущих бездарей, которых будут почитать спустя десятилетия…
